Зарисовка Милюкова, автора истории «Второй русской революции», проникает в суть события: обстановка, в которой октябрьская революция вызревала, была крайне нервной, но событие, по поводу которого все нервничали, вышло слишком будничным и произошло как-бы само собой.
Начиная с августа, Ленин не уставал настаивать на «немедленном» взятии власти большевиками, а все большевики ему возражали, даже руководители секретной «военки», подчиненной лично Ленину. В революционной среде циркулировали слухи о намерении правительства «извести» эту среду в Петрограде, вывести из города революционные, т.е. почти все, воинские части, и сдать город немцам. Правительство же «стращало» себя ожиданиями, что немцам столицу сдадут именно большевики.
До момента переворота картине событий октября 1917 года явно не хватает материальности. Живой частью полотна выглядят продукты психики противоборствующих сторон: резолюции, требования и лозунги, но застыло движение эшелонов, полков и рабочих отрядов.
Октябрьская революция представляется потоком слов при минимуме действий – и даже немцы, которым приписывались самые зловещие и немедленные намерения, оставались на своих позициях.
И, вдруг, в какой-то момент: «Зимний взят!»
Чистейшей воды материализация духа революции – если поделиться личным впечатлением от всего, что написали участники октябрьской революции о ней Самой. Не они победили или проиграли, или, по крайней мере, сделали что-то существенное, а История на миг стала видимой и материальной, чтобы тут же вновь раствориться в мелочевке комитетов и митингов.
Об этом в четверг, в 20:00 по скайпу.
Это очередная лекция из второй части курса психоистории "Мышление России".
Чтобы присоединиться к программе, пишите в ЖЖ или milutinev@rambler.ru.
Journal information